ЗАДАЧИ НА СМИРЕНИЕ

Христианское смирение превосходно в обителях, но в службе животворная стихия человека ― честь, и все, что её трогает, неприятно.

И. М. Долгоруков. «Повесть о рождении моём, происхождении и всей моей жизни, писанная мной самим и начатая в Москве, 1788-го года в августе месяце, на 25-ом году моей жизни»

Есть определённый тип задач, что ходит меж людьми, которые не нужно называть головоломками (потому что это неточное слово), но по-другому не выходит.

Раньше над ними именно что ломали головы: в застолье, и взрослые люди, не знавшие калькуляторов, начинали писать цифры на салфетках.

Мне повезло — я застал ещё книги Перельмана и Маковецкого.

Я застал ещё трепетное отношение к физико-математическим головоломкам.

Сеть добавила этим задачам особое свойство. Они стали вирусными и как вирусы распространяются по социальным сетям. Причём то и дело возвращаются, как новый штамм гриппа, с тем только отличием, что задачи эти не меняются, а настоящий вирус как-то эволюционирует.

Но и люди не меняются тоже, однако вокруг этих задач стало больше психологии, чем математики.

Вот кто-то снова пишет, как к веревке, плотно опоясывающей земной шар, добавили один метр и растянули равномерно вокруг этого шара. Ну-ка, пролезет ли кошка в образовавшийся зазор?

Или вот легендарная «задача Льва Толстого»: купец продаёт шапку, которая стоит десять рублей. Подходит покупатель, меряет и согласен взять, но у него есть только ассигнация в 25 рублей. Купец отсылает мальчика с ней к соседке разменять. Мальчик прибегает обратно с двумя червонцами и пятью рублями. Купец отдаёт шапку и пятнадцать рублей сдачи. Однако потом приходит соседка и говорит, что ассигнация фальшивая, и требует отдать обратно деньги. Сколько убытка продавцу?..

Ах, какое безумие тут разворачивалось.

Какие удивительные числа являлись, казалось бы, спокойным людям! Тем самым, что вполне сноровисто проверяли счёт в ресторане, а потом глядели в глаза официанта ироничным взором следователя Знаменского. Ах, тут нужно объяснять уже, кто это такой, но сроки моей жизни быстры, и мне некогда.

Эти задачи бывают сосредоточены и на математике, и на физике.

Одной из самых знаменитых была задача о самолёте на транспортёре: может ли взлететь самолёт с движущегося в обратную сторону транспортёра, если транспортёр будет подстраивать свою скорость так, чтобы скорость вращения шасси была равна скорости движения полотна? А? А?!

Кажется, она впервые возникла в публичном пространстве в начале XXI века, но что-то подсказывает, что она бытовала и раньше, когда лирики были в загоне, а физики — в почёте.

Году в 2003-м я увидел тысячи комментариев к этой задаче на одном из авиационных форумов.

Сотни людей с высшим техническим и естественно-научным образованием яростно спорили, на третьем шаге сводя аргументы к ad hominem.

Задачи эти разного рода — одни имеют лобовое решение, простое, но не сразу видное.

Другие — вовсе обладают некорректным условием.

Объединяет их то, что они задевают особые струны в человеческой душе и заставляют солидных людей бросаться в бой.

Они — какое-то диавольское искушение, что заставляет человека с апломбом говорить глупости.

В этой ситуации лучше всего выглядят дети, ещё близкие к математическим формулам и физическим законам, а также люди, честно признающиеся в непонимании.

А дело в том, что каждая из этих задач построена на парадоксе, она возбуждает человека с неполным знанием. Это не настоящий научный парадокс, а конфликт между интуитивным знанием обывателя и чем-то непонятным, что встретилось обывателю на пути.

Такое было много лет назад (и продолжает иметь место) с так называемой задачей Монти Холла. Суть этой задачи была в неочевидной вероятности события. В телешоу перед игроком три двери — за одной автомобиль, за двумя другими — козлы. После того, как сделан выбор, ведущий, этот самый Монти Холл, открывает другую дверь и демонстрирует козла. После этого он предлагает изменить выбор — и вот стоит ли согласиться?

Стоит.

Сотни людей, вполне респектабельных американских учителей и прочих людей с образованием, писали тогда гневные письма: «Нет, не так, не может быть!»

Ан нет, так и есть. Просто это не встраивается в привычную картину мира человека, который когда-то что-то выучил, да не всё понял.

Сеть не даёт возможности человеку промолчать.

Он становится заложником своего диплома, своего положения, в общем, — своей гордости. И попадает в неловкое положение.

Что же из этого следует?

Гимнастику ума никто не отменял. Она полезна.

Но ещё она открывает нам механизм обывательского мышления. Всякую новость обыватель тут же прикладывает к своему набору знаний. Набор этот невелик (в этом ничего страшного) и чаще всего состоит из верных, но недопонятых утверждений.

Поэтому человек начинает лихорадочно припоминать экзамен, случившийся много лет назад, случайно прочитанную популярную статью и подключает интуицию. Он нервничает, потому что под угрозу поставлено его реноме, быть может, только воображаемое. Эмоции окончательно формируют это безумство.

Чтобы два раза не вставать, скажу, что самое интересное, что безумства по поводу головоломок, — точная модель сетевых споров о революции, войне, Катынской трагедии, высадке на Луну и группе Дятлова.

Из всего этого следует, что перед нами задачи на смирение.

На шанс промолчать.

На то, чтобы не хвастаться своим неполным знанием, а получать личное удовольствие от рассуждений.

Жизнь тем и прекрасна.

Может, единственно этим.