ЮБИЛЕЙ

— Свет надо тушить за собой в уборной, вот что я вам скажу, Пелагея Петровна, — говорила та женщина, перед которой была кастрюля с какой-то снедью, от которой валил пар, — а то мы на выселение на вас подадим!
— Сами вы хороши, — отвечала другая.
— Обе вы хороши, — звучно сказала Маргарита, переваливаясь через подоконник в кухню.

Михаил Булгаков. «Мастер и Маргарита»

Обнаружил закладкой в книге давний пригласительный билет. Вот он:

1. Вы приглашены на «Пикник перед Рождеством», устроенный «Независимой газетой» по случаю 10–летия со дня выхода её первого номера.

2. Это — праздник. Поэтому не ставьте, пожалуйста, в неудобное положение тех, кто своей соответствующей этому случаю одеждой (смокинг, парадный мундир, национальный костюм — для джентльменов; вечернее платье, национальный костюм — для дам) будет вынужден закрывать ваш рабочий костюм от других гостей й телекамер. Кроме того, дамам на пикнике будет гораздо удобнее в туфлях, нежели в сапогах.

3. Не забудьте купальные костюмы и иные пляжные принадлежности (кроме полотенец и халатов — их Вы найдете в кабинах для переодевания).

4. Билеты, которые Вы получили, предназначены исключительно Вам. Направление вместо себя заместителей, литературных секретарей и даже близких родственников исключено. На входе будет осуществляться физиономический контроль. Все места расписаны по именам и соответствие места конкретному человеку будет проверяться в ходе всего пикника специальными контролёрами.

5. Мы тщательным образом подобрали интересных и приятных лично Вам соседей справа, слева, спереди и сзади. Поверьте, это было нелегко, если учесть все политические, интеллектуальные и психологические коллизии последних 10 лет в России. Не обменивайтесь местами: все они почетны, каждое окажется наиболее выгодным в тот или иной момент происходящего. Поменявшись местами, Вы рискуете выиграть в одном соседе, но проиграть во всех остальных. Не экспериментируйте без нужды — мы все продумали за Вас.

6. Специально для охраняемых лиц: на пикник допускается разумное число телохранителей лиц, которые официально охраняются ФСО, согласно их государственному статусу. Не беспокойтесь за свою безопасность — охраной всех гостей праздника, включая Вас, занимается специальная служба телохранителей, использующая не только все необходимые спецсредства, но и соответствующих животных.

Не волнуйтесь за Ваших телохранителей: к их услугам — теплый безалкогольный бар и монитор, на который будет транслироваться весь ход пикника.

7. Нас будет 2000 человек, но лично на Вас придется 10 квадратных метров площади.

8. Пикник продлится от 3-х до 4-х часов. Но не волнуйтесь, что Вы устанете или проголодаетесь. Вам будет где отдохнуть (в движении, сидя, лежа, можно даже поспать). Кроме того, предусмотрено двухразовое питание.

9. Нет никакой нужды брать с собой деньги, если только Вы кому-то не должны и не опасаетесь встретиться с ним на пикнике.

10. Впрочем, если Вы захватите деньги (большие суммы), они Вам могут пригодиться, если никому не захочется Вам купить из того, что вы увидите. Мы и сами не знаем всего, что Вас ждёт.

11. Не опаздывайте — Вы пропустите самое интересное, что случится в начале. Не уходите раньше окончания пикника — Вы не увидите (и не услышите, и не почувствуете) еще более интересное, что произойдет в самом конце. Не пытайтесь, появившись в начале, улизнуть с середины пикника на работу, дабы вернуться к финалу. Апофеоз предусмотрен как раз в середине праздника.

12. Устриц нет и не будет.

13. Если Вы всё-таки встретите устрицу, приглядитесь внимательно: она ли это?

14. На время пикника в Гостином дворе ликвидированы свободы проведения шествий, демонстраций, организации пикетов и забастовок, формирования политических партий и предвыборных движений. Категорически запрещены, учитывая состав гостей, лоббистские мероприятия и коррупционная деятельность.

Не допускаются публичные политические дискуссии и выступления, за исключением специально отведенного для этого места, обозначенного маркировкой «Гайд парк». Там Вас ждут, увы, журналисты других (не «НГ») изданий, готовые выслушать любые Ваши заявления. Свобода слова никем и нигде не ограничивается.

15. Весь ход пикника снимается для трансляции по ОРТ. Помните об этом: Ваши популярность и авторитет не должны пострадать из-за излишней вольности Вашего поведения.

16. В то же время не ограничивайте себя ни в чем, что пристойно во время пикника: свободные позы, легкий флирт, умеренное опьянение, доступные Вам по возрасту физические упражнения, хоровое и индивидуальное пение, приличные (вниманию Пал Палыча) анекдоты, несложные танцы, полуазартные игры. Совершенно очевидно, что среди 2000 гостей найдется до десятка тех, у кого именно 21 декабря будет День рождения — это не только не освобождает именинника от посещения пикника, а как раз предполагает оное. Для сего случая предусмотрен особый уголок для интимного либо публичного (по выбору) празднования Вашего Дня рождения. Здесь же именинникам (по предъявлению свидетельства о рождении) вручат подарки.

17. Этот пункт памятки появился в результате настойчивого желания многих гостей — с учетом повода для встречи записаться в очередь на вручение подарков редакции «НГ» со сцены. Просим нас извинить, но в интересах гостей и телезрителей мы отказались от этой лично нам очень приятной церемонии. Если это не слишком Вас разочарует, и Вы всё-таки придете с подарком, что вообще-то правильно, то сможете вручить его главному редактору «НГ», который будет встречать гостей.

18. Уходя с пикника, не забудьте, что Вы получить при выходе подарок от «Независимой газеты». Более того — требуйте этого подарка, если Вам попытаются его не дать.

19. Мы, безусловно, несколько утомили Вас перечислением всего того, что рекомендуем Вам учесть, готовясь посетить наш (и Ваш) праздник. Поверьте — это не от занудства. Ни одна из рекомендаций не случайна. Вам предстоит чрезвычайно насыщенный вечер: чтобы извлечь из него максимум радости и удовольствия, чего мы желаем, нужно сориентироваться во всех его хитросплетениях заранее, наметить то, что Вы будете делать до, во время и после пикника.

20. Учтите, что мы пока не раскрыли ни одного из секретов и сюрпризов пикника. Все сказанное выше необходимое, но не достаточное условие получения максимального удовольствия. Приготовьтесь к худшему!

21. И, наконец, не забудьте, что это праздник для Вас, но юбилей — у Независимой газеты»!

Р.S. Приносим свои извинения организаторам всех других развлекательных мероприятий городе Москве вечером 21 декабря 2000 года.

Это забавная история — я там был, и ещё работал в «Независимой газете». В ту пору там было трудно с деньгами. Зарплаты, и без того небольшие, задерживали, и впереди маячили большие перемены.

Удивительным образом мне иногда удаётся быть свидетелем исторических событий. Вот известная фотография прекрасного Артёма Чернова под названием «Глеб Павловский и Евгений Евтушенко. Праздник «Независимой газеты» 1999». Удивительным образом я при сём присутствовал, и удивительно (в третий раз удивительно, да), что в свете последних событий эта фотография не лезла изо всех щелей, и я только сейчас о ней вспомнил. хотел бы дать маленький комментарий к одному замечательному фотоснимку, который изволили опубликовать в серии репортерских кадров, живописующих праздник 10-летия «НГ» («Независимой газеты», 2000 г. — прим. ред). На этом снимке изображен Глеб Павловский, показывающий яростную фигу Евгению Евтушенко. Ваш покорный слуга стоит рядом в качестве невольного свидетеля их разговора. Поскольку содержание данного разговора не соответствовало данной в издании подписи, считаю своим долгом довести до читателя подлинный смысл услышанного. И да простят меня оба участника полемики: придя домой после юбилея, я почувствовал потребность записать сию беседу по памяти, не откладывая в долгий ящик и размышляя по ходу о великом значении комбинации из трех пальцев в жизни нашего народа.

Марк Розовский вспоминал об этом так: «Разговор начал Евтушенко, который взял за локоток проходившего мимо Павловского.

— Господин Павловский! Хотел давно с Вами познакомиться и сказать в глаза всё, что о Вас думаю.

Павловский оторопел. Но, узнав в Евтушенке Евтушенко, благосклонно задержался в своем движении.

Далее Женя с места в карьер дал Глебу по очкам, как сказали бы в нашей школе в далекие послевоенные годы:

— Вы, я слышал, даёте советы президенту. Что же Вы, вроде бы бывший диссидент, не отговорили его от этого гимна?.. Вы же вроде бы сами сидели — так должны были отговорить!.. Вы же его подставили!.. Вы и себя тоже подставили! Вы понимаете, что Вы сделали?!

— Прекрасно понимаю, — сказал Павловский и чисто провокативно спросил:

— А почему это Вас так волнует?

— Как почему? — зашелся в гневе Евтушенко. — Да в России всего шесть поэтов, которые бы могли написать новый гимн... Новый!.. На новую музыку!.. И не было бы этого позора, который Вы устроили.

— Я ничего не устраивал, — сказал Павловский.

— Но отвечать будете Вы!.. Именно Вы будете отвечать!..

— Папа, кто это? — вступила в разговор девушка, стоявшая рядом с Павловским.

Тут я, признаюсь, расхохотался. Внутренне. Но вида не подал. Однако не успел я посетовать на то, что молодежь не знает великого русского поэта в лицо, как сам Евтушенко буквально выпалил:

— Я — великий русский поэт.

— Как фамилия? — простодушно спросила девушка.

— Евтушенко! — не выдержав напряжения, подсказал я. — Это, девушка, Евгений Александрович Евтушенко.

Мол, могли бы знать. Ан нет... Девушка, заступившаяся за папу — Глеба Павловского, — тотчас объяснила, что она студентка, учится то ли в Лондоне, то ли ещё где-то в какой-то Сорбонне и знать Евтушенко в лицо совсем не обязана. К моему удивлению, нашего поэта это совершенно не смутило. Всю свою страсть гражданина он обрушил на самого знаменитого пиарщика России конца ХХ века.

— Да Вы знаете, что теперь будет?!

— А что теперь будет? — Павловский посмотрел на Евтушенко поверх очков. — Я-то как раз знаю, что будет!..

Наверное, он был прав. В отличие от поэта пиарщик в России сейчас больше, чем пиарщик.

— Не знаете! — гневно воскликнул Евтушенко. — Так я Вам скажу... Многие не встанут, когда зазвучит этот Ваш гимн. И как Вы будете тогда спать? Спокойно?..

— Спокойно, — ответил Павловский спокойно. Но глазки его все же забегали поверх очков.

— Нет!.. Вы не будете спокойно спать!.. Потому что, когда арестуют первого человека, который не встанет при этом Вашем гимне, Вы не сможете спать спокойно!..

Поэт действительно был очень взволнован. Мне вдруг показалось, что сейчас, вот сейчас, через секунду произойдет что-то такое, что бывало когда-то в ресторане ЦДЛ в далекие шестидесятые — один патриот даёт в морду другому патриоту за то, что он недостаточно патриот, а потом обоих выведут на мороз, где они по пьяни обнимутся и зашагают в сторону метро.

Не тут-то было. Все-таки другая эпоха. И Евтушенко другой. А может, всё тот же. И Павловский, наверное, уже не похож на Павловского. А может, и не так — как был Глебом, так тем же Глебом и остался.

В общем, как ни крути, драки, слава Богу, не произошло.

Все кончилось интеллигентно.

Фигой.

Не имея, что ответить по существу Евгению Александровичу, руководитель Центра эффективной политики пробормотал что-то невнятное относительно того, что последние десять лет Вы все хотите сделать с Россией что-то, что Вам никогда не удастся сделать...

А я, Глеб Павловский, все эти десять лет был где?.. А нигде!

И потому — вот вам!..

В этот миг сверкнула вспышка фотоаппарата, и властитель Думы отошёл от властителя дум.

И всё-таки хорошо, что еще один праздник на Руси не кончился мордобоем. Спасибо, Женя!.. И Вам, Глеб, искренняя благодарность от нашего политбюро»1.

Есть и воспоминания Марата Гельмана (я не помню его в этой толпе): «Третьяков отмечает юбилей НГ или Гусь 10-НТВ — не помню. В Гостином Дворе. Мы пошли. Я с мамой, Глеб с дочкой. Мама моя (она тогда ещё жила в Молдавии) была счастлива. Я её познакомил с Кобзоном, Евтушенко, какими то телезвездами. А дочка Глеба, я так понимаю, не очень. Разговариваем. Подходит Евтушенко и начинает что-то говорить, что там власть делает не так. Дочка Глеба чтоб поддержать диалог спрашивает – извините, а вы чем занимаетесь, вы политолог?

Евтушенко:

— Я Евтушенко, поэт.

Дочка опять очень вежливо:

— Как интересно, а где можно ваши стихи почитать.

Тут Евтушенко не выдерживает и начинает орать про новое поколение которое ничего не читает.

Ну а дальше вы и сами видите»2.

Гельман вспоминает это в 2006 году и разница очевидна: в комментарии Розовского боль стареющего поэта, оборона великих идей перед напором циничного политтехнолога. А в пересказе Гельмана — выживший из ума поэт не понимает, что время его бешеной популярности кончилось, и никто не обязан его не то, что почитать (читать), но и просто помнить. Вежливое любопытство оказывается более обидным, чем ненависть врагов. (Здесь должна была быть цитата из Довлатова про Бродского и колхозы, но она общеизвестна).

Кстати, тут чрезвычайно хорошо проявляется феномен «Врёт, как очевидец»: я стою рядом с фотографом, но если честно, не слышу разговора (кроме отдельных слов). Я помню только интонации, взмахи рук, но испытываю смутное желание о чём-то свидетельствовать. Но внутри себя знаю, что могу свидетельствовать о чём угодно.