ИСТОРИЯ ПРО САМОВАРНЫХ КОРОЛЕЙ БАТАШОВЫХ

Писатель Вересаев (сам туляк) писал: «Была в Туле знаменитая самоварная фабрика братьев Баташовых. На каждом их самоваре, спереди над краном, стоял штамп: Василий, Александр, Иван Баташовы.

И изображены были полученные фирмой на выставках медали с неправдоподобными профилями царей, королев и символических женщин-республик.

Младший из братьев, Иван Степанович, окончил медицинский факультет, выделился из предприятия и жил трудовой жизнью интеллигента-врача. Второй брат, Александр Степанович, выделился много позже, когда дела фирмы были уже в полном расцвете. Владельцем предприятия остался один старший брат, Василий Степанович. При нем дело продолжало расти, и он богател все больше.

Но и Александр Степанович, выделившись, оказался владельцем очень крупного капитала. Капитал этот и к смерти его не совсем оскудел, несмотря на постоянные большие траты. Когда Александр Степанович выделился, был он здоров, в средних еще годах, свободен от каких-либо дел и забот. И встала перед ним такая, как будто легкая, а вправду трудная-трудная штука, как жизнь без труда. Чтобы не задохнуться от скуки, чтобы жить сколько-нибудь счастливо, богатому человеку нужно быть и духовно богатым. Если же этого нет…

Александр Степанович был в Москве и возвращался в Тулу. Осенний дождь лил ливнем, холодный ветер дул бешено. Пообедав и выпив у Яра, Александр Степанович на лихаче приехал на Театральную площадь. Длинной вереницей стояли извозчики в ожидании театрального разъезда. Александр Степанович подрядил их всех ехать с ним на Курский вокзал. Площадь опустела. Для театральной публики не осталось ни одного извозчика. По Маросейке и Покровке двигалась длиннейшая процессия порожних извозчиков. Впереди ехал на лихаче Александр Степанович и хохотал, представляя себе, как нарядные дамы, подобрав юбки, будут шлепать в туфельках по огромным лужам. Время от времени он объезжал процессию, желая убедиться, что все в порядке. На Курском вокзале городовые с беспокойством и удивлением наблюдали необычную сцену: стоял в богатой бобровой шубе господин, к нему длинной вереницей один за другим подъезжали порожние извозчики, и он давал каждому по пяти рублей.

На окраине Тулы, за церковью Александра Невского, был большой сад, не знаю почему, называвшийся Баташовским. В нем по вечерам играла музыка, гуляла публика, выступали эстрадные артисты. Середину сада занимал большой пруд, весь зацветший ряской. Однажды в воскресенье, основательно исследовав с толпою прихлебателей садовый буфет, Александр Степанович вышел к пруду, подошел к хорошенькой мещанской девице, показал сторублевую бумажку и сказал:

– Барышня! Если вы сейчас в полном вашем наряде прыгнете в пруд и окунетесь с головой, то эта сторублевочка будет ваша.

Девушка обомлела от счастья. Быстро собралась толпа. Девушка прыгнула в пруд, окунулась и вылезла, – смешная, вся в зеленой тине, с обмокшей и распустившейся прической, с юбками, прилипшими к ногам. Александр Степанович и вся публика покатывались с хохота. Девушка получила сторублевку и убежала домой.

Много рассказов ходило по Туле об Александре Степановиче, и все это были разные чудачества, в конце концов довольно однообразные. Отберет у нищего мальчика суму и просит для него милостыни, а мальчик ходит следом и ноет:

– Дяденька, отдай сумку!

Едет по улице верхом на осле и что-то проповедует собравшейся публике. Подойдет городовой:

– Ваше степенство! Прекратите! Нет на это дозволения начальства!

– Ступай… знаешь куда?

Сунет ему пятирублевку, и городовой скрывается за углом.

Страсть, которой Александр Степанович жил, которая владела им целиком, была страсть к славе. Он жертвовал крупные деньги на разные благотворительные учреждения. На улицах Тулы бросались в глаза вывески, золотом по голубому: «Убежище для слепых имени А. С. Баташова» и т. п. Во всех учреждениях этих висели большие портреты Александра Степановича с грудью, увешанною орденами и медалями. Был, конечно, и неизбежный персидский орден Льва и Солнца за пожертвования в Персии.

Александр Степанович выпустил целую книгу под заглавием: «Жизнь и труды Александра Степановича Баташова».

В восторженно-хвалебном стиле в книге описывалась самоотверженная жизнь Александра Степановича, его сердечные заботы о страждущих и болящих, перепечатаны были все полученные им аттестаты, свидетельства и благодарственные письма губернаторов, архиереев и других высоких особ.

Еще он увлекался куроводством, получал награды на куриных выставках. Случайно я в одном доме в Петербурге познакомился с барышней, служившей в конторе распространеннейшего иллюстрированного журнала «Нива». Она мне сказала:

– Ах, вы из Тулы. Мы недавно получили оттуда письмо от какого-то Баташова. Он пишет: «Прошу ответить, сколько это будет стоить, чтобы напечатать в вашем журнале мой портрет и написать, что я первый благодетель России, потому что у меня самый лучший в России куриный завод, а также много жертвовал на слепых и разных бедных?»

Под старость у Александра Степановича случилось что-то с ногой, и ее пришлось ампутировать. Озорство в нем не умирало. Он заказал гроб для своей ноги. На кладбище похоронить ее не позволили. Он похоронил за кладбищенской оградой. Нашелся священник, который за хорошие деньги тайно отслужил над баташовской ногой панихиду. Над могилой своей ноги Баташов водрузил камень с надписью: «Здесь покоится нога Александра Степановича Баташова, потомственного почетного гражданина и кавалера многих орденов и медалей».

Однако полиция заставила этот камень снять.

Вскоре умер и сам Александр Степанович. Никто не помнил об его пожертвованиях, никто не ценил их, никто не благословлял его имени. Только держалось несколько лет воспоминание о его смешных причудах и озорных выходках, ни в ком не будивших уважения».

Но Баташёв прославился не только выходками. «Его фабрика в Туле держала 90% рынка самоваров! От миниатюрных «эгоистов» на одну чашку до гигантов на 50 литров — для трактиров и чиновничьих собраний. В музее Коломны до сих пор хранят его прейскуранты:

— «Люкс»: посеребрённые «Ренессансы» за 71 рубль (как месячная зарплата врача!),

— «Бюджет»: медные красавцы от 10 рублей — для народа.

И ведь покупали! Потому что русский чай — только «с огоньком» — из самовара, который «и воду кипятит, и душу греет» .

Самовары — лишь верх айсберга. Баташёв вывел породу бойцовых гусей и турманов-чемпионов! Его голубей сравнивали с героями «Лета Господня» Шмелёва: «козырные», «бронзовые», «дутики» — на выставках брали медали чаще, чем промышленные новинки. Даже персидский шах, оценив размах, вручил купцу орден Льва и Солнца.

Когда он умер в 1912 году, газеты писали: «Потеряли не самодура, а сердце города» .